Оренбургский пуховый платок

При ношении на плечах узорный декор в виде ромба на серединной ча - сти платка образует своеобразный ажурный воротник или пелерину. Он хо - рошо читается сзади, а кайма, проходя по краю платка, своим декоративным решением поддерживает центральный мотив. Но спереди, на спускающихся углах платка, не тронутая складками кайма становится орнаментальной до - минантой. Идейный замысел композиционной структуры платка раскры - вается полнее, когда видишь, как узорная полоса каймы, лежащая на руках женщины, вторит ее движениям, участвуя тем самым в создании общего художественного образа. В композиции платка все настолько взаимосвязано, что ни одну часть нельзя убрать, не нарушив выверенной согласованности. Общей гармонии способствуют и пропорциональные соотношения частей между собой. От - ношение ширины каймы и решетки к середине, как один к трем, придает платку классическую ясность и зрительно воспринимается легко и четко. Зубцы как четвертая часть появились в платке с середины XX века и ор - ганично вошли в общую композицию паутинки. В принципе, появление зубцов было предопределено самим процессом создания вещи. Изначально платок обрамлялся бахромой, короткими кистями, «махрами», как говорят оренбургские вязальщицы. Это было вполне закономерно, так как край вяза - ного полотна в силу своей мягкой фактуры требовал завершения чисто The edging of the shawl is as important for the view as is the central part. This wide ornamental part frames completely the design of the shawl. All parts are so closely connected in a composition that you cannot remove at least one of them without destroy- ing the whole sequence. The harmony is maintained due to the proportions set up between the parts. Given the ratio of the width of the edging and the grid to the centre is 1:3, the shawl will look like a classical pattern shawl, a light and exqui - site product. The teeth as the fourth part of the shawl became apparent at the middle of the 20th century and became part of the shawl design as a whole. The teeth were designed to imitate traditional fringe or «makhry», as the Orenburg knitters would call them, typical of earlier forms of shawls. It was a routine, though, 191