Оренбургский пуховый платок

ВСЯК СВОЕМУ НРАВУ РАБОТАЕТ В 1884 году всё наше Жёлтое спалил страшный пожар. А случилось это в лето, на первое воскресенье после Троицы. Взрослые подались в лес. Варили кашу, был общий обед. Гуляли. А детвора, поосталась что в селе, развела под плетнём огонь. Давай себе тоже ва- рить кашу. А кругом сушь. Ветер. А дома стенка к стенке впритирку, руку не продёрнешь. Вертается народ с гулянья с песнями да с венками и берёзовыми веточками для украски своих домов – никто своего куреня не снайдёт. Всё погорело. Никогда наше Жёлтое тако не гарывало. Четырнадцатилетний Фёдор, будущий отец мой, сладил с тётушкой в Кандуровке плохонькую хатушку. Так, на кулаку стояла. Начали помочью разбирать на своз. Только примутся подымать бревно, а у Фёдора штанишки это и бегом вниз, всё но- ровят удрать, ровно тебе чужие. Семи годков Дуняша, дочка тех, с кем срядились, всё смеялась: – Эх ты, казара, казара!.. 1 . (Была такая казачья дразнилка.) А тётушка – чутьё у неё ко`щее! – и скажи: – Не смейся, девица красная. Нету отца, нету матери, а ты не смейся. Ещё в жёны этот казара тебя возьмёт! Девочка фыркнула: – Фи! Побегу прям за таковского... Так уж судьбе угодно было, Фёдор и Дуняша, как подросли, ломали спину на одних богачей Каргиных. Фёдор пахал, сеял, убирал хлеб, убирал и сено. Дуняша смотрела за скотиной, вязала платки. Приглянулись молодые друг дружке. Сошлись. От чиста сердца чисто зрят очи Русская пословица Виктору АСТАФЬЕВУ посвящается Слева: Анна Фёдоровна Блинова. 1994 год, село Жёлтое 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75