Оренбургский пуховый платок

спросы. Мол, чья, откуда ты, обаятельни- ца?.. – Кандуровская. – Да у меня оттель домок мой! – на радостях сдаю рапорт. – Миленькая, а что ж это за муку мученическую Бог тебе послал? Чего ты катаешься по грязюке в такую далищу? – А и будешь кататься... На постойку никто не берёт. – Так и никто? Виновата сама. Не в ту дверку стучалась! Иль мы нерусские?.. Одно слово, миланька, не погребуй ста- рой, – да и хлоп открытые карты на стол. – Давай на мою на перину безо всякой там платы. За так. – Ка-ак за так? – А так! Не об одном хлебе живы… Живи, разговоры разговаривай. Абы не так пусто было в домке… Вот и вся пла- та. Надюшка, майская моя веточка, поло- жила мне согласность... «А богатая ж таки я невеста! Ну, куда ж его богаче!? Ложусь – есть кровать. Сажусь – вот он, стул. Обедать – накор- мит царь-стол. Надеть что – в гардеробе от тряпок теснота... Вот бедная была, бо- лела когда... Ну да с Богом не подерёшь- ся...» Примочила я душу, напилась. Сижу себе, гляжу не нагляжусь на светёлку свою. Глаза гуляют по комнате, точно воль- ная утка по пруду. Взгляд мой зацепился за сирень в банке. Сирень я увидала сразу, как только усунулась в комнату. Но внимания на сирень не положила. Теперь же её све- жесть смутила меня. Что-то тут хитрится… Откуда в доме свежая сирень? Кто дома? Милсветный дружочек Надюшка? Да не может быть! чай, негаданно, так и постель не надобно готовить. Стоит вон ждёт. Приезжай толь- ко давай... Эха-а, дети, детки… Были ягодки… А сейчас осенний лист… сорван с ве- точки… Распихало житейским ветром кого куда. От своих семей лишний разок и не скакнёшь к мамыньке… Гости ударяли всё больше по лету. А в осень да в зиму невмоготу одной с дож- дями, с вьюгами за оконьем. Вот я возьми да замани на постоину в позапрошлый сентябрь Надюшку мою Борзилову. Сейчас Надя уже в десятых классах, наполно видненькая из себя невеста. В Кандуровке, откуда она, нету полной средней школы. А в Жёлтом – вон стоит. Я и примилуй Надюшку к себе на житие. А было так. Вижу, раз промаячила под леноватым сентябрьским ситничком незнакомая де- вчушечка в школу и из школы. Промаячи- ла два. Где два, там и три за компанию. С днями окрепли, подмолодели дож- ди. Посыпали вскоре окатные как надо. Ну совсем расхлестались. Как чумород- ные. В тот день Надя шла из школы под ку- пальным дождюрой. Уж дождь дождём, поливай ковшом! Завидела её в окошко – захолонуло всё у меня в груди. Мокренькая вся моя пуговичка. Чать, и под мышками мокро! Без жали не взглянешь на неё в пол- ные глаза. Домёк мне ишепни: зазови переждать дождину. Вскочила я, как дождевой вол- дырь. В лёгком в чём была – за калитку. И вскличь её. Девчоночка приглянулась мне своей обходительностью. То да сё да и заедь я исподтиха в рас- A