Штурм Берлина

— Даёшь Берлин. Ура… а… а… — закричал кто-то совсем рядом. — «За Родину, за Сталина!» — Все подхватили боевой клич и ринулись вперёд, в дым. Наши бойцы врывались в траншеи, дрались врукопашную. Сапёры разминировали минные поля. Метр за метром расширялись наши плацдармы на северном берегу, а тем временем через канал уже наводились мосты. Немцы в панике выскакивали из окопов и, рассыпавшись по полю, бежали к домам. Кто не успел выскочить, поднимал вверх трясущиеся руки. Мы приказали немедленно вылезти оставшимся в окопах. Пожилой немец поспешил и, вылезая, окованным ботинком упёрся в окровавленную грудь раненого. Тот глухо застонал. — Эх, собаки вы, а не люди, — сказал один из наших бойцов, плюнул и отвернулся. Стрелки были уже у крайних домов. Оттуда доносилась автоматная перестрелка. По мелкой ложбинке, пригибаясь от пуль, мы побежали вперёд. — Смотри! Смотри! У трубы высокого дома взметнулось широкое алое полотнищо. МЛАДШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ Р.ШАРИКОВ Гордость Артиллерия закончила обработку переднего края и перенесла огонь в глубину обороны противника. В это время поднялись и побежали вперёд наши автоматчики. Их встретили ружейно-пулемётным огнём уцелевшие в траншеях немцы. Автоматчики залегли на берегу канала. Они ожидали от нас поддержки. Миномётчики не заставили себя ждать. Первая мина упала недалеко от цели. Маленький доворот, и немецкий пулемёт замолчал. Наши разведчики открыли автоматный огонь из окон наблюдательного пункта. Это тоже помогло. Пехотинцы уже плыли в лодках через канал. Немцы выскакивали из траншей и бежали к куче брёвен, но и там они не могли укрыться от наших мин. Они побежали в сады, и здесь мины опередили их. Один немец вытащил белый платок и замахал над головой.