Штурм Берлина

— Начинаю бомбить, — сказал штурман. Я почувствовал, как одна за одной пошли бомбы вниз. Облегчённый самолёт начал «вспухать». После взрыва наших бомб одинокая пулемётная очередь цветной цепочкой медленно поднялась к нам, как бы раздумывая, убить нас или нет. И опять всё стихло. Я накренил самолёт и с каким-то непередаваемым чувством радости смотрел н,а этот горящий город. Едкий, противный дым, подымающийся от пожарищ и заполняющий кабину самолёта, кружил голову и вызывал тошноту. Я резко развернул самолёт, и Берлин начал медленно уходить назад. В это время открыли огонь наши орудия большой мощности. Луна совсем уже не пробивала облачности, и в козырёк кабины ударяли крупные капли дождя. Стало темно. Погода всё хуже и хуже, но мутные проблески рассвета чуть-чуть очертили на земле лес, дороги, и это несколько облегчило пилотаж и ориентировку. Впереди мелькнули огни старта. Последний разворот, и тишина всей своей тяжестью навалилась на перепонки ушей. Я выскочил из самолёта и стал проверять, все ли прилетели. Не было Драпака с Мыльниковым. Уже рассвет. «Неужели не придут? — подумал я. — Неужели обманулся?» Нет, всё в порядке. Из-за туманной дымки рассвета выскочил самолёт. Это были они. Несмотря на то, что дождливые облака плотно закрывали небо, на душе у всех было светло и ясно, как в хороший, тёплый и солнечный день.